Корреспондент "Rolling Stone" Дэвид Фрике провел несколько дней в компании группы Metallica, которая заехала в Петербург, чтобы дать концерт, исследовать Эрмитаж и разъехаться в разные стороны света.

Стены крошечной гримерки питерского концертного комплекса, где я допиваю очередную порцию кофе, сотрясаются под напором гитарных риффов и барабанной дроби. Ничего удивительного: группа Metallica уже взялась за инструменты, чтобы размяться перед концертом. Четверо парней - вокалист Джеймс Хэтфилд, гитарист Кирк Хэммет, басист Роб Трухильо и барабанщик Ларс Ульрих - на полной громкости репетируют «Harvester Of Sorrow» - «похоронный марш» с альбома «And Justice For All». В одном углу тесной комнаты, почти касаясь друг друга локтями, трудятся Хэммет и Трухильо, в другом беснуется фронтмен Хэтфилд, который заметно нервничает и время от времени строит рожи Ульриху. Во время короткого перерыва в дверях гримерки появляется голова тур-менеджера группы Рекса Кинга, который интересуется: «Ну что, парни, зададим сегодня жару?» Ларс Ульрих машет палочками, показывая, что Кингу лучше убраться до того, как прольется чья-то кровь, а потом надменно бросает: «До начала концерта еще семь минут. Так что вали отсюда, мы репетируем». Снова заняв привычные позиции, музыканты доигрывают «Creeping Death» с альбома «Ride The Lightning», а спустя пару минут выходят на сцену. Только тогда я с удивлением замечаю, что по пути из гримерки Ларс Ульрих каким-то чудесным образом успел сменить майку.

«Цель этой показушной репетиции перед шоу - проникнуться духом друг друга, - объясняет после концерта Ларс. - За тридцать лет мы превратили это мини-выступление в традицию, в таинство, если угодно - в медитацию». Когда шоу «Металлики» планируется на открытой площадке, участники группы уединяются в трейлере, где играют несколько песен. Иногда им удается «проджемовать» около часа - музыканты отрабатывают самые сложные и редко исполняемые композиции, например, кавера старых номеров Iron Maiden или Thin Lizzy. Все репетиции фиксируются на портативный цифровой магнитофон. «Во время первых гастрольных туров, когда на басу играл Клифф Бертон, в группе никто друг перед другом не выпендривался. Перед каждым концертом мы тупо бухали, - смеется Хэтфилд, сидя в гостиничном номере; до начала питерского шоу остается несколько часов. - У нас был своего рода «алкокураж». Типа: «Парни, сколько до начала? Десять минут? Где моя водка?!» К середине девяностых все сильно изменилось. Клифф погиб в автокатастрофе, и мы долгое время катались по миру с Джейсоном Ньюстедом. Только в Штатах разошлось четырнадцать миллионов копий альбома «Metallica», но нас буквально тошнило друг от друга. Мы пили из горла без тостов, не чокаясь, типа, все и так ясно, увидимся на сцене». Незадолго до начала концерта в Петербурге музыканты крепко поругались, обсуждая, как долго должно длиться выступление. «Джеймс хотел отыграть ровно два часа, - фыркает Роб Трухильо. - Он заявил: «Мол, в прошлый раз мы и так играли на четыре минуты дольше положенного». Ларса эти слова привели в неистовство, а я просто помалкивал. Дурацкая ситуация». Хэтфилд смеется, припоминая этот инцидент: «Да, бывает такое. Просто мы с Ларсом играем друг у друга на нервах с первого дня знакомства, еще подростками. Ох, как я любил доводить его до белого каления! Наглый самоуверенный датчанин, вот он кто».

Кирк Хэммет практически никогда не участвует в ссорах коллег. «Что меня по-настоящему беспокоит, так это проклятый фильм об отношениях внутри группы», - говорит он, имея в виду документальную картину 2004 года «Some Kind Of Monster», в которой подробно рассказывалось о том, как музыканты записывали альбом «St. Anger». «Людям кажется, что мы до сих пор все те же параноики, какими выведены в этой документалке. Но время-то идет. Metallica сейчас совсем не напоминает тех волосатых отморозков, которые записывали в восьмидесятых боевики вроде «Seek And Destroy» и «No Remorse». Теперь мы - лысеющие папаши. Ларс-то все еще любит зависнуть где-нибудь на всю ночь, а вот Джеймс Хэтфилд перестал пить вообще. Кстати, раз уж я заговорил про Ульриха: с ним всегда нужно было держать ухо востро. Если он говорит: «Эй, чуваки, пойдемте вечерком посидим и выпьем», это значит, что вечеринка продлится часов до шести утра как минимум».

«Да уж, Эрмитаж несколько больше, чем я себе представлял», - констатирует Джеймс Хэтфилд, стоя перед картиной Рембрандта «Возвращение блудного сына». Как и многие другие иностранцы в Питере, музыканты Metallica не избежали главного пункта туристической программы - экскурсии по одному из крупнейших музеев мира. Джеймс Хэтфилд привел жену Франческу и троих детей, а Трухильо захватил супругу Хлою. Хэтфилд не может оторваться от огромного полотна Рембрандта уже десять минут. Полчаса спустя, сидя в эрмитажном кафе с шестилетней дочкой на руках, он говорил, что сбылась его давняя мечта: он много лет хотел насладиться оригиналом «Возвращения блудного сына». Впервые он увидел репродукцию картины в реабилитационной клинике: «Дело было во время психологического тренинга. Мне сказали: «Вот картина - вы знаете, какой здесь сюжет?» Я, хоть и воспитывался в семье с крепкими религиозными традициями, рассмеялся: «Кто ж это сейчас вспомнит?» Психолог, конечно, не унимался: «Ну расскажите: кто здесь сын, а кто - отец?» Сейчас я в каждом из них вижу самого себя. Причем к обоим персонажам я испытываю все что угодно, только не жалость».

Хэтфилд жил в Лос-Анджелесе и учился в последнем классе школы, когда прочел в местной газете объявление, данное Ульрихом. Ларс искал «единомышленников, готовых разделить страсть к андеграундной музыке - тяжелому металлу». Родители будущего солиста Metallica развелись за два года до того, и вскоре его мать Синтия, неудавшаяся оперная певица, скончалась от рака. Ульрих, переехавший в 1980 году в Америку из Дании, был единственным ребенком в состоятельной семье. Его отец Торбен, в прошлом профессиональный теннисист, долгое время писал о джазе в небольшой датской газете Politiken. «Отношения между основателями группы всегда были натянутыми, - смеется Хэммет, присоединившийся к Metallica в 1983 году, после того как Ульрих и Хэтфилд уволили первого гитариста Дэйва Мастейна. - Первые два месяца скандалы не прекращались и подчас принимали демонические формы. Джеймс гнобил Ларса, а тот в ответ швырялся чем ни попадя из-за своих барабанов. Поводы, как правило, были самые незначительные, из разряда «Какая сволочь выжрала все мое бухло?», но я никогда не забуду этих вспышек безумия. Все загоралось в одно мгновенье: пара неосторожных слов - и начинается пожар. Я старался гасить конфликты, но больше всего меня поражало поведение Клиффа Бертона. Тот с улыбкой садился на стул, словно пришел на интересный боксерский матч, и молча смотрел на этих двоих, готовых убить друг друга. Такой он был человек».

«Я считаю, что Джеймс - гений, - заявляет мне после концерта Ульрих. - Мне повезло, что судьба свела нас вместе. Причина его непростого характера в том, что произошло с его матерью. Ее ранняя смерть, очевидно, наложила серьезный отпечаток на парня, вот почему Хэтфилд довольно агрессивен по отношению к окружающим». Ларс вспоминает, как перед началом записи последнего альбома «Death Magnetic» он обсуждал с Джеймсом не только возможность имитации старого звука группы, но и возвращения «старой» тематики песен, которые сочинялись под впечатлением от просмотра какого-нибудь фильма или прочтения новой книги: «Хэтфилд написал слова почти всех песен, но идеи исходили от нас обоих. Помню, мы битых два часа смотрели, как Аль Пачино играл юриста в фильме «And Justice For All» («Правосудие для всех». - Прим. ред.). А песня «Creeping Death» появилась после совместного просмотра «The Ten Commandments» («Десяти заповедей». - Прим. ред.). Мы тогда с Джеймсом проговорили целую ночь, обсуждая картину. А однажды я показал ему потрясающий немецкий фильм «Der Urtengang» («Падение». - Прим. ред.) о последних днях Гитлера. Кстати, после песни «Creeping Death» в наш обиход прочно вошла фраза «Die, die, die, every night!»: именно эти слова громко выкрикивали наши фанаты во время ее исполнения. Однажды я притащил в студию фото лидера Alice In Chains Лэйна Стэйли, который погиб от передозировки в 2002 году. Хэтфилд долго был под впечатлением и даже сделал себе копию снимка».

«Я не был знаком с Лэйном, - рассказывает Джеймс. - Видел его всего лишь несколько раз. Зато я часто общался с гитаристом Alice In Chains Джерри Кантреллом, и тот рассказывал мне о Лэйне. Я знал, на какие жертвы приходилось идти Стэйли, чтобы удерживать группу на плаву. После выписки из реабилитационной клиники я решил написать песню о рокере с судьбой Стэйли - настоящей жертве рок‑н‑ролла. Почему он выбрал этот путь? Почему по этой дороге идут многие талантливые люди? Композиция «Shine» так и не вошла в «Death Magnetic», но ее настроение передалось песням «The Day That Never Comes» и «Cyanide». Помню, в одном из интервью на вопрос «В чем состоит миссия Metallica?» еще живой тогда Клифф Бертон заявил: «Мы завоюем весь мир и разрушим сами себя». Интересный ответ. На самом деле, в то время мы строго придерживались принципа «Куй железо, пока горячо». Кто знает, сколько нам осталось жить на этой планете?» Джеймс Хэтфилд рассказывает о том, что основная тема пластинки «Death Magnetic» - чувство страха. «Есть люди, которых притягивает смерть, - поясняет музыкант. - С другой стороны магнита находятся те, кто всеми силами ее отталкивают. Они боятся смерти, не хотят говорить о смерти, не понимают, что рано или поздно смерть придет за каждым из нас. Каждый получит свой шанс встретиться с ней один на один. Как ты встретишь свою смерть? У нас было второе название для альбома - «The Songs About Suicide And Forgiveness».

«Тексты Джеймса - настоящая серьезная поэзия, - говорит Ларс. - Поэзия чистая и предельно честная. То, что происходит в его сердце, находит отражение в том, что он пишет. Хэтфилд сам пожирает себя изнутри, и этот процесс гораздо серьезнее, чем я думал. Всю происходящую вокруг него бредятину он переваривает внутри себя. Я бы даже врагу такого не пожелал».

После весьма похожего на выступление в Петербурге концерта в столице Латвии Ульрих на личном самолете летит в Копенгаген и приглашает меня отправиться с ним. За девяносто минут перелета мы умудряемся съесть огромное блюдо свежих фруктов и пирожных тирамису и познакомиться со странной японской закуской из сырого тунца. В салоне самолета нет свободных мест - все кресла заняты членами семьи Ульриха и его друзьями. Ночь перед отлетом была очень непростой. В середине лета группа заканчивала работу над альбомом «Death Magnetic», и музыканты вели долгие изнурительные телефонные переговоры с продюсером Риком Рубином. Для этого перед самым вылетом из Риги Metallica сняли конференц-зал в одной из гостиниц неподалеку от аэропорта. Семья Хэтфилдов вместе с Хэмметами отправилась на самолете в Рим, откуда они собирались переехать в Милан. Трухильо с супругой решил поехать в Париж. Музыканты соберутся вместе в Болонье через два дня - за несколько часов до очередного концерта. «Личный самолет - это не понты! - говорит Ларс. - Мы не стараемся казаться богатыми парнями. Мы путешествуем раздельно - это необходимость. Поверьте, если бы сейчас, как в старые добрые времена, мы ехали на автобусе, скажем, в Дюссельдорф, а оттуда в Бремен, то кто-то был бы точно недоволен тем, что сначала мы едем в Дюссельдорф, а не наоборот. Начались бы ссоры, обиды. А так - когда нам нужно собраться вместе, мы встречаемся и играем наши песни».

«Гастрольный бюджет группы заметно вырос с момента первого тура 1983 года. В то время нам выдавали пять долларов в сутки на карманные расходы, - продолжает Ульрих. - Этого хватало либо на два чизбургера, либо на две банки дешевого пива. Иногда мы всей командой приходили в Burger King, покупали себе за два доллара девяносто девять центов один билет в салат-бар и по очереди бегали с одной тарелкой к стойке с едой. Приходилось есть одной вилкой». «У моих родителей никогда не было денег, - вспоминает Кирк Хэммет. - Я был подростком, когда отец ушел от нас, и бремя ответственности за нашу семью полностью легло на мои плечи. Моей первой серьезной покупкой был автомобиль «порше», но вскоре с ним пришлось расстаться: я его проспорил. Когда мы работали над «Black Album», я сказал нашему менеджеру: «Если продадим больше десяти миллионов копий, машина твоя». Парень запомнил мои слова и позвонил, когда мы продали ровно десять миллионов и один диск. Что интересно, год назад машина была выставлена на продажу через аукцион eBay. У нашего бывшего менеджера начались проблемы со здоровьем, и он решил расстаться с «порше». Он позвонил мне и спросил, не возражаю ли я против продажи. Я ответил, что, поскольку проспорил тачку, новый хозяин волен распоряжаться ей как ему вздумается».

«Я и не подозревал, что можно жить в такой вот роскоши», - философствует Роб Трухильо, сидя в номере пятизвездочного отеля Grand Hotel Europe в самом центре Санкт-Петербурга. - До недавнего времени я даже не знал, что такое массаж и хороший солярий». Бывший участник Suicidal Tendencies и басист Оззи Озборна Роберт Августин Мигель Сантьяго Сэмюэль Трухильо Веракруз родился в городке Санта-Моника, штат Калифорния. «Мое полное имя, кстати, еще длиннее, - смеется Трухильо, - но я решил, что и этого уже более чем достаточно». Роб познакомился с музыкантами Metallica, когда Suicidal Tendencies играли у них на разогреве в самом начале девяностых годов. Трухильо и Кирк Хэммет быстро подружились благодаря общему увлечению - серфингу. Сейчас Роб ездит на гастроли с личным врачом-остеопатом, двоюродным братом Хэммета - Доном Ойао, который считается одним из лучших в мире специалистов по лечению болей в пояснице.

Когда я спрашиваю Хэтфилда, как он потратил свой первый гонорар, Джеймс начинает оправдываться: «Я - самый простой мужик во всем шоу-бизнесе. Всегда чувствовал вину, когда получал большие гонорары. Когда умерла мама, мы с сестрами получили наследство - что-то около ста тысяч долларов. Этого вполне хватило бы на учебу в колледже, но я так и не решился поступать: не хватало силы духа начать тратить эти деньги. Я стараюсь донести до своих детей мысль о том, что за доллары приходится платить кровью и потом. Когда мы ехали по улицам Петербурга в аэропорт, я сказал им: «Видите угловое грязное окно на восьмом этаже? Там кто-то живет. Подумайте о том, что там могли бы оказаться и вы».

На счету у «Металлики» - двадцать пять лет непрерывных гастрольных поездок; по статусу группа сравнима с другими рок-гигантами: Rolling Stones, The Who, U2. На мой вопрос о том, сколько еще музыканты планируют мотаться по всему свету, Ульрих отвечает: «История Metallica будет длиться вечно, если, конечно, никто из нас не сломает себе позвоночник. А ведь такое может случиться! Когда речь заходит о рок-долгожителях, все обычно вспоминают Rolling Stones. Но ведь Чарли Уоттс не играет «Damage Inc.» и «Whiplash» три раза в неделю! У нас куда более травматичная музыка, имейте в виду».

Новость предоставлена нашим информационным партнёром.

james75и главную страницу сайта разопрет как борца сумо от такой новости