Книга Алексея Глебова «Fun But True»

Но в отличие от ульриховской фонотеки, первые впечатления о нем самом у Джеймса, как уже говорилось, остались далеко не самые лучшие: "Как же от него воняло! - вспоминает он, - даже когда он выходил куда-то из комнаты, эта вонь все равно оставалась! Я даже сказал что то типа: "Эй, чувак, ты что, не врубаешся в мыло, что ли? У нас в Америке с этим все вроде в порядке". А так, я просто обалдел - каким он был богатым! Когда мы пришли и я увидел его крутую аппаратуру, я первый спросил, можно ли у него немного посидеть? Я ставил на проигрыватель все подряд, а Ларс не переставая расказывал мне про все это".

Сам же Ларс в свою очередь "повелся" на определенный опыт Джеймса в коллективной работе и на кучу конкретных предложений насчет репетиций, аренды помещения для репитиционной базы и прочих необходимых для группы вещах. "Конечно, я очень хотел всего этого, - рассказывал он, - но Джеймс просто застал меня врасплох своими идеями. Честно говоря, мне просто хотелось с кем-нибудь поиграть любимые песни, вместо того чтобы просто сидеть одному и тупо стучать по барабанам. Я думал что-то вроде: вот соберемся, поиграем, попьем водочки и все такое". И все же в тот вечер благодаря настойчивости Джеймса Хэтфилда была зачата группа, которой была уготована одна из самых почетных и ответственных миссий как за всю историю рока как такового, так и за всю историю рок-индустрии.

Получалось все, правда, далеко не с первого раза. Когда дело дошло до первых совместных репетиций, Хэтфилд назвал Ларса неумеющим играть датским коротышкой и, хлопнув дверью, ушел. "Согласен, - признается Ларс, - тогда я не был самым крутым барабанщиком. Чего только стоила моя установка "Woolworths", купленная за семь баксов! Там была пара барабанов и одна тарелка, падающая всегда, как я только ударял по ней". Но в те дни от этой самокритики было не легче, тем более что в лице Джеймса Хэтфилда Ларс нашел не только весьма способного музыканта, но и просто хорошего друга. "В нем было что-то притягательное, - вспоминает он, - что-то такое, что я чувствовал: этот парень способен на многое и вместе мы сможем сделать что-то действительно свежее и оригинальное".

Примерно такого же мнения об Ульрихе был и сам Джеймс: "До знакомства с Ларсом я переиграл уже со многими людьми, но только с ним у меня появлялась какая-то невидимая, прямо-таки телепатическая связь, полное взаимопонимание даже без слов..." И спасти ситуацию довелось человеку на первый взгляд постороннему - одному знакомому Ульриха, работающему в редакции музыкального издания "New Heavy Metal Review". Имя его сегодня известно довольно широко в музыкальном бизнесе (как, впрочем, и большинство упоминающихся здесь имен), в 1981 же году он был без всяких регалий, просто Брайан Слэгел. Хотя, по утверждению некоторых очевидцев, именно после сотрудничества Брайана с журналистом Сильви Симмонсом имя начинающей лос-анджелесской группы Motley Crue впервые появилось в относительно крупном издании - газете "Sounds".

"Лос-Анджелeс начала 80-х, - вспоминает Слэгел, - был напрочь оторван от всего, что происходило в мире хэви-металла по всему миру и особенно от этой удивительной британской сцены - NWOBHM. Здесь, в Америке, я знал лишь одного человека, знающего и любящего эти группы, как я. Это был один из моих друзей по имени Джон Корнарес. Мы вместе ходили на все сейшена, проходящие в Лос-Анджелесе и пригороде, и слушали с трудом доставаемые диски. И вот однажды на концерте Майкла Шенкера в "Country Club" где-то в конце 80-го - начале 81-го мы увидели какого-то типа в майке Saxon! Джон заговорил с ним об английском металле, и мы тут же познакомились, а потом крепко сдружились. Звали его Ларс Ульрих. Это был совершенно сумасшедший парень! Когда мы, например, ехали в пластиночный магазин, мы с Джоном только открывали двери в машине, а Ларс уже был в хэви-отделе!"

Вскоре и на лос-анджелeсской сцене начали активно появляться новые команды. Это были, конечно, не группы NWOBHM, которые размножались, как китайцы по весне, но по крайней мере их было вполне достаточно, чтобы собрать лучших из них на пластинке-сборнике. Идея эта пришла как раз в голову Брайану Слэгелу, для осуществления которой он даже замахнулся на собственную фирму! Так что интересно: взял и сделал! Как говорится, все просто и легко в этом мире. Назвал он свое детище под стать музыке, ради которой всю кашу и заварил: "Metal Blade" - узнаете?